Пермский ветеран Иван Николаевич Азанов не любил говорить о войне, но, уступая настойчивым просьбам домашних, всё же успел записать воспоминания. Сын Михаил Иванович оформил воспоминания в виде книги «Записки русского солдата» и выложил на сайте ЛитРес
Правда жизни
В книге – правда, не прикрытая ура-патриотизмом, о которой не принято говорить на встречах с ветеранами. Это изнанка войны. Она о том, что мина разрывает человека на такие мелкие кусочки, что от него не остается ничего. Нечего хоронить. О том, как солдат с вывороченными кишками просит товарищей пристрелить его, но никто не решается, и страдалец мучительно умирает под кустом. Как-то связист Иван Азанов с разведчиками напились воды из воронки, оставшейся после взрыва. Потом оказалось – на дне – убитый солдат. Вот вкус войны.
Но случались на войне и курьезы. Иван Азанов выводил остатки своего батальона с оккупированной территории. Питались в основном подножным кормом. А тут подвернулась яблоня-дичок. Иван с товарищем легли на землю и стали сгребать яблоки в кучу. Вдруг сзади раздалось: «Рус, кома я». Стоит немец. Ефрейтор. Поговорили о яблоках, и он, к изумлению бойцов, повернувшись спиной, зашагал прочь.
Война обостряет все грани характера. Разгильдяйство обходится слишком дорого. Жизнью двадцати солдат пришлось расплатиться за пьянку, устроенную командованием на оккупированной территории. Конечно, основная тяжесть войны пришлась на рядовых Иванов, сделавших всю черновую работу. Не за награды – не до того было. Да и некому было взять на карандаш. Героизм был обыденный, ежедневный, потому и незаметный. Вот и остался рядовой Азанов без медалей. Хотя, спасая Родину, не раз спасал товарищей. Кого-то тащил с поля боя, кого-то – через топкое болото. Вывел без потерь остатки батальона с оккупированной территории до линии фронта. Как-то перед рассветом залегли в стогу сена, а засветло оказалось, что «укрытие» находится на немецком аэродроме! Для подмоги товарищам рядовой Азанов переплывал Днепр и Дон. Интересно, что оба опасных заплыва пришлись на день рождения – 10 августа!
Можно назвать везением, что автор воспоминаний остался жив, отделавшись пулевым ранениям в руку и штыковым, только выбившим зубы. Однако удача подкреплялась армейским опытом. К тому же навыки выживания приобретались им с детства. Мачеха «злая, как самый хищный зверь» метала в мальца все, что попадалось под руку. Приходилось оценивать мощность «снаряда» и дальность полета, чтобы вовремя от него увернуться. «Она забила бы меня до смерти, если бы не бабушка», – пишет автор. Правду от него скрывали. Младенцем Ваню отдали в семью тетки. Кровная семья с двумя братьями и сестрой жила в соседней деревне. Всего у родной матери родилось 25 детей, поэтому новорожденными особенно не дорожили. Правда, выжило только четверо, включая Ваню. Рос Ваня замкнутым и недоверчивым. Но вопреки среде сердце его не очерствело, напротив, чутко отзывалось на чужую боль. Даже если это лошадь. После разгрома под Тернополем от взвода вместе с Иваном осталось трое солдат. До Козятина он шел один. «Ноги были – сплошная рана по всей подошве». А тут подвернулась брошенная артиллерийская лошадь. Он ехал на ней до тех пор, пока не понял – лошадь сбила ноги о гравий. Заглянул ей в глаза, а там – слезы. Иван тут же расседлал живность и отправил на вольные хлеба. Дальше шел на своих двоих.
Проще ли было рядовому Азанову, чем семейно благополучным? Может быть, суровая школа жизни закалила характер, только в тупиковых ситуациях, когда другие погружались в уныние, Иван Азанов один не терял присутствия духа и «работал шуткой», чтобы приободрить товарищей.
Как-то, поверив ложному навету, мачеха так разошлась, что Ваня, спасаясь, три дня жил в лесу. Как солдат. Иван Николаевич вспоминает: «Когда ставили орудия в поле, спали среди снегов. Делали снежные бугры. Температура -25, ветра такие, что сбивают с ног. На снег стелили хвою. Кому надо тепло – ложились вниз, кому мягко – сверху».
Дороги войны
Война застала Ивана Азанова на западной границе, в украинском городке Судовая Вишня, где располагался кавалерийский полк. До окончания срочной службы оставался месяц. 22 июня в небе появился самолет. Офицеры, не таясь, рассматривая его в бинокль, решили: очередной инцидент на румынской границе. Но звуки взрывов заставили искать укрытия. Получив приказ сниматься с обороны, полк взял направление на Львов. «Колонна в 600-700 человек, никем не управляемая, вбирая по пути остатки разных родов войск, частей и подразделений, двигалась на восток». И была удобной мишенью для бомбардировщиков. После боя под Тернополем от взвода Ивана Азанова осталось 3 человека. До Золотоноши, где располагался запасной полк, он добрался один.
10 августа батарея Ивана получила приказ: отходить на правый берег Днепра. Но мосты – ж/д и понтонный – оказались забиты людьми и техникой. Взрывы. Паника. Что делать? Иван вызвался пригнать лодки для товарищей. Преодолев вплавь водную преграду в полтора километра, вернулся с двумя лодками. В этот день ему исполнилось 22 года. Немцы стремительно продвигались вглубь страны по двум направлениям, взяв большую территорию в кольцо. В воздухе кружились листовки: «Вы окружены! Сдавайтесь!» Но остатки армии, объятые паникой, получили приказ: готовиться к прорыву. Бой состоялся под городом Оржица. Оставшиеся в живых засели в окопы и, подпустив немцев совсем близко, ударили в штыки. Ночью ушли вниз по реке. Через 15 км, как в лес, вошли в конопляное поле и распались, потерявшись. Иван Азанов опять остался один. Полтора месяца он пробирается к своим по занятой врагом территории. Разные люди попадались ему на пути. Чаще – такие же, как он, солдаты, идущие к линии фронта. От сапог за это время остались одни голенища и «задники». Как ни осторожничал Иван, но попал в руки врага. Однако в плену был недолго. Бежал.
Артиллерийский полк Ивана удерживал позиции у деревни Чурсино Курской области. Переходя на другие позиции, с огромным трудом тащили пушки по глубокому снегу. «Пехота ходила в наступление на открытой местности. Истребились поголовно».
Во время обороны станции Кременской 16 человек батареи Ивана ушли на высотку. Здесь им пришлось наблюдать скорбное зрелище: под конвоем немецких танков двигалась колонна до 400 человек наших пленных бойцов. Батарея впала в уныние. Тогда Иван Азанов, уже имеющий опыт передвижения по оккупированной территории, взял инициативу в свои руки. Заставив убрать из карманов «погремушки», выстроил солдат в цепочку. Сам встал во главе, и бойцы двинулись прямо во вражеский стан. При первых признаках запуска осветительных ракет процессия камнем падала на землю. Так миновали самое опасное место. До фронта им пришлось добираться в течение месяца. Не раз за это время возникали ситуации, из которых, казалось, исход один – смерть или плен. Достаточно сказать, что один из бойцов в начале «путешествия» черный, как вороное крыло, в конце его стал сивым. Поседел.
Иван был зачислен в минометный взвод. Во время удержания позиции на хуторе Клецкий Сталинградской области он получил слепое пулевое ранение. Полтора месяца госпиталя, и снова на передовую. Шел 1943 год.
305-я стрелковая дивизия
305-я стрелковая дивизия Ивана оказалась в первом эшелоне обороны под Воронежем. Готовилась сложная операция – нужно было прорвать оборону и развить наступление в сторону Харькова. Иван Азанов с другими связистами тянули линию для обеспечения связи. А потом началось: «Земля дрожала, а душа пела петухом. Я впервые понял, что при умелой подготовке наши войска могут совершать великие дела». Венгры, румыны, итальянцы, находящиеся в полосе действия дивизии, сдавались пачками – по 500 человек. С победными боями дошли до Харькова. Командующим артиллерийского полка был назначен майор Журавлев – Батя, как любовно называли его солдаты.
Наступательное движение наших войск застопорилось между Харьковом и Полтавой. А потом пошел откат до Белгорода и дальше – до Курской области. Но собрав силы, благодаря подкреплению в 12 артиллерийских полков, танками и авиацией нашей армии удалось переломить ситуацию: «4-5 дней был ад. Прислонишься к стене окопа – трясет, как на телеге. Перед траншеями – горы трупов. Бомбардировщики, истребители и штурмовики утюжили передовые позиции и тылы противника». Это была знаменитая Курская дуга.
Медленно, но верно наши войска выкуривали немцев с насиженных мест: Харьков, Полтава, Винница… Отступая, они оставляли «мертвые зоны» – трудоспособное население угоняли в Германию, детей и стариков убивали на месте, бросая трупы в колодцы. В середине октября 1944 года прошли через Карпаты на территорию Чехословакии. Продвигались вперед трудно: «За 2 месяца мы отбили три горы. Потеряли уйму народу, но ожидаемого успеха не достигли». В середине января 1945 года наша армия вышла в наступательных боях на территорию Германии. Заканчиваются воспоминания рядового Азанова такими словами: «Ночью на 2 февраля мы потеряли Батю. Больше писать не хочу и не буду».
Мария Паршакова
