Разумеется, многое зависит от общения с людьми, которые рядом, – друзьями, родными, активистами общественных организаций, коллегами по работе. Без этого – никак! Еще я назвал бы врачей, чутких, заботливых, которые становились друзьями.
С особенной теплотой вспоминаю далекие годы моего детства еще до инвалидности. Жили мы, семья из 11 человек, в небольшой, дворов на 70, деревне с поэтическим названием Осиновая гора. Тянулась она вдоль зеленых холмов, красивого соснового бора, за которым высились кроны елей, дремучие заросли душистой черемухи. Ребятишки, даже пяти-шестилетние, обеспечивали всю семью ягодами и грибами. А этого добра было в наших краях вдоволь.
Я был в семье шестым ребенком. Дом стоял крайним, на пригорке. В деревне, несмотря на крайнюю бедность (шли послевоенные годы), проживал дружный народ. Вечерами, помню, часто собирались за самоваром (чай с душицей и мятой). Женщины вязали, ткали холщовые полотна. Мужчины, собравшись в кружок, неспешно беседовали и все больше почему-то шепотом, часто пели, хотя после работы от усталости готовы были с ног валиться. Обычно это были старинные песни. И мы, ребятишки, забравшись на русскую печь, слушали, как казачка провожала казака, или о несчастной падчерице и злой мачехе.
А вот картинки из другого времени. С согласия правления колхоза (обязан был быть его членом), пообещавшего помочь, и напутствия школьных учителей, как в омут с головой ринулся однажды в поездку в областной центр, где был объявлен набор на платные курсы счетоводов. Какие-то гроши насобирала на билет старшая сестра, хотя у самой было восемь детей. Пожить на полгода пустила знакомая семья, которая сама ютилась в комнатушке в подвальном помещении. Меня определили в кладовку. Брат служил в армии и каждый месяц высылал свою солдатскую зарплату, поддерживал письмами. Ох, как они были для меня дороги! Наша переписка продолжалась до конца его жизни. Как-то подсчитал: мной было написано писем более тысячи только ему. А еще были сестры, тети, дяди, другие братья.
Как короткий миг, пролетело первое обретение профессии. Мне – 18. Жизнь прекрасна, как говорится, и удивительна. С этим настроением я спешу в родной колхоз. Собрались правленцы, созвали собрание, судили, рядили и вынесли вердикт: «Ты нам не нужен». Как обухом по голове. Заступился колхозный парторг Александр Матвеевич Голдобин. Давно нет этого человека, а он по-прежнему будто где-то рядом. С его легкой руки стал комсоргом, селькором. И вот я уже – делегат областного слета сельских корреспондентов, под пристальным вниманием районной редакции.
Годы, годы. Из всей большой семьи остался я один. Как ни парадоксально, выжил благодаря… моей инвалидности: ежегодное оздоровление в санатории «Шалаши», общение с друзьями по несчастью – их образовался довольно большой круг – все это сказалось благотворно. Жизнь заставила заняться систематическим закаливанием, ежедневной зарядкой. Здесь же, в тубсанатории, встретил свою Валентину, с которой уже сорок лет идем по жизни бок о бок, делим поровну радости и горести, преодолевая две инвалидности – ее и мою. Почти всегда рядом наши внуки – восемь человек.
И еще. Как не сказать доброго слова о нашем славном редакционном коллективе, создавшем единство почитателей «Здравствуй!», газете, повествующей о тех, кто рядом.
Василий ЕГОРОВ
