Сострадание

 

Машины, люди – все снуют.
Ведут куда-то планы, схемы.
Решив текущие проблемы,
торопятся домой, в уют.

За ширмой – параллельный мир.
Ограда, церковь, ряд из нищих.
У лодок прохудилось днище –
недосягаем шумный пир.

Калеке (он с одной ногой)
в шеренге не досталось места.
Как будто из другого теста,
сидит отдельно, как изгой.

Быть может, это воин – в прошлом.
Лицо обезобразил шрам.
Да разве мало всяких драм
на этом свете заполошном?

Натруженные костыли
к стене устало прислонились.
Они изрядно потрудились,
пока хозяина вели.

Под боком – старый пёс слепой
Посажен на кусок картона –
Чтоб не студило от бетона,
Шарфом укутан с головой.

Бельмом зашторены глаза.
Остались запахи и звуки.
Еду дают вот эти руки,
А там – чужие голоса.

Наш мир их выбросил за дверь,
где правит балом злая вьюга.
Там обрели они друг друга,
идя сквозь череду потерь.

Представь –исчезло состраданье…
Спасёт кого-то красота?
В чём истинная высота?
Не путать дар и подаянье.

Коснулись слуха звуки арф,
когда негнущиеся пальцы,
как на ребёнке одеяльце,
пытаются поправить шарф…

Полиция

Спустили сверху на места
такое предписание:
исправит плохонький корабль
название.
Вот с милицейского участка
табличку уже кто-то снял
и, все крыльцо заляпав краской,
две буквы перерисовал.
В глухой деревне, на Урале,в провинции,
смеясь, крестьяне прочитали:
«Полиция».
Теперь их Степа-участковый
стал полисмен.
Забудьте про замес совковый,
он – супермен.
На драндулете восседая, как «Фараон»*,
Летит, колдобины считая,
на «дело» он.
А за Кремлевскими стенами
Правительство
вершит над ними
путеводительство.
Ведет Россию –
к модернизации.
Да не иссякнут никогда
Инновации!