Тот же адрес: ул. Лодыгина, 39. Тот же дом: краевой реабилитационный центр.
И всё-таки не покидает меня ощущение, что со многим встретилась впервые.

Моим экскурсоводом стал Владимир Александрович Механошин, один из сотрудников по социальной реабилитации пациентов. Самых разных – спинальников, перенесших инфаркт, инсульт, травмированных в дорожно-транспортных происшествиях, а то и хронических больных, ставших инвалидами.

Конечно, в этом центре стало уже тесно, и комнаты для процедур и занятий невелики. Хотя время каждого пациента расписано по минутам, все равно их собирается предостаточно. Все организовано четко, каждый методист, врач в союзе со своим пациентом буквально колдует у мониторов  установок.

Если раньше представал традиционный набор процедурных кабинетов: физиопроцедуры, ЛФК, массажа, водных процедур, то время внесло свои коррективы в этот перечень. Не просто умные аппараты или агрегаты, а какие-то сверхнакрученные электронные устройства. Они тебе фиксируют все на свете:  и антропологические, и физиологические данные, и пределы физических возможностей конечностей, и… – впрочем, все параметры не перечислить. Идет разноплановая разработка суставов, обучение ходьбе, исправление дефектов.

Новейшие зарубежные аппараты – тот же вертикализатор – так далеки от виденных мною громоздких вертикализаторов-столов, к которым просто привязывали лежачего пациента и приводили в вертикальное положение, только чтобы организм не забывал обычной ориентации. Как правило, подобного испытания хватало от силы минут на 20. На новом, который надежно фиксирует больного, меняя угол наклона и в то же время передавая импульс движения, можно намного увеличить его «вертикальность». Впечатление такое, будто человек прислонился к стене и шагает себе по беговой дорожке, переступая и высоко поднимая ноги. И не понять со стороны, что человек этот буквально несколько недель как вышел из комы после сложнейшей операции, что он полностью обездвижен. Но чтобы не упустить момент, врачи таким образом возвращают ему память движения. Аналогичным образом разрабатываются органы движения ног, рук, мелкая моторика рук. Собственно, разные кабинеты – разные формы и методы реабилитации с помощью новейшей сложной дорогостоящей аппаратуры. К сожалению, пока все еще зарубежной. Врачи-специалисты и методисты прошли соответствующее обучение, так что с компьютером и разными функциями приборов на «ты».

Однако, пожалуй, на все времена главным инструментом реабилитации пациента становится его прямой контакт со своим целителем. Это он, по сути одновременно и психолог, умеет настроить человека на веру в успех занятий, в силу воздействия на него процедур, наконец, в возможность преодоления свалившегося недуга.

Непосредственные занятия социальных педагогов, в частности Натальи Викторовны Тиуновой или Владимира Александровича Механошина, имеют едва ли не первостатейное значение. Главный их козырь – они сами, их опыт преодоления собственных ограничений, вызванных инвалидностью.

Скольких пациентов вывел «в люди» Владимир Александрович! И хотя они не выздоровели, передвигаются с помощью коляски, но фору своими завоеваниями и достижениями могут дать абсолютно здоровому человеку. Они сумели отодвинуть от себя немощь и вслед за своим педагогом способны на очень многое. Владимир Александрович немало стараний и умений вложил в известных теперь в крае людей. Стоит назвать всего лишь нескольких, как станет понятна роль социального (!) педагога. О них газета рассказывала неоднократно как о победителях. В спорте ли, на общественной ли ниве, в искусстве, да просто в житейском плане. Советы, подсказки, подчас детский «нагоняй», когда требуется натянуть «поводья», вернуть к требованиям реальной жизни, участие – впрочем, в арсенале педагога хватает инструментария.

– Если посмотреть на работу здесь, в реабилитационном центре, то ведь Вы напрямую, – обращаюсь к Владимиру Александровичу Механошину, – являетесь одним из первых и наглядных примеров для  первачков-инвалидов, как можно достойно в любом состоянии жить и быть востребованным.

– Согласен, собственно, многих перво-наперво сориентировал на общество инвалидов. Почти все молодые, о которых пишете в газете, активисты.  Новое «начальное образование», как жить, и хорошую школу прошли именно в центре. Моя миссия социального педагога в том, собственно, и заключена. Даже из районов ребята стали перебираться в Пермь, чтобы заниматься танцами в «Гротеске», то есть не хотят замыкаться на себе. Здесь показали выход – и в него устремились. По крайней мере впустую занятия наши не проходят, человек 20–25 можно назвать в числе активных. Это не значит, что другие не реабилитировались. Кто-то нашел для себя работу да просто стал в доме помощником и не потерял интереса к жизни. Разве не это главное?

– Вы, как посмотрю, хорошо знаете судьбы своих подопечных. Общаетесь с ними или они  сами звонят?

– И звонят, и делятся, и советуются, и к себе приглашают. Да и мне интересно, что же с ними дальше происходит. Так вот, как бы незаметно друзьями прирастаю.

– С каким контингентом приходится работать?  В каком возрасте? И каковы результаты?

– Каждый раз все по-разному. И возраст, и отношение к жизни. Был у меня дед, ему уже за 70 лет. Так вот первое, что я от него услышал:  «Ты меня должен научить на коляске ездить». И он-таки научился, ему все интересно. И звонит, рассказывает, как дела его обстоят. А бывают молодые, которым ничего не надо – ни учиться, ни работать, лишь одно – гулянки да развлечение.

Разговаривая с Владимиром Александровичем, я отмечала его вхождение буквально в судьбу каждого пациента – все-то он знает, чувствует человека, умеет найти к нему подход, верную ноту и интонацию. Одним словом – наставник.

Еще одно знакомство – и тоже с социальным работником-реабилитологом, Натальей Викторовной Тиуновой. Вначале было решила, что она – одна из пациентов, видя, как прихрамывает, опираясь на палочку. Но, зайдя в кабинет, она отставила ее в сторону и спокойно занялась со своими пациентами, переходя от одного к другому. Так что ее недуг стал для меня незаметен, а затем и вообще понятен ее приход в этот центр реабилитации. Именно учителем, а не получателем лечебных услуг.

–  Сидела дома 4 года, – объясняет мне историю своего устройства на работу Наталья Викторовна, – до травм и болезней работала учителем, вернее, зам. директора по социальным вопросам в школе. И вот внучка как-то спрашивает меня:  «Бабуля, ты мне скажи, как ты работаешь?» Ну я стала ей объяснять:  «Ты, мол, в садик, мама – на работу, а я дома приберу, приготовлю». А мне внучка снова:  «Бабушка, ты путаешь, это – домашняя работа». И мне стало как-то не по себе. По натуре я очень активная. Каталась на роликах, занималась спортом. Но падения, болезни, остеопороз сделали свое дело – лежала в лежку. Насмотрелась на себе подобных. Как-то люди быстро, я бы сказала, покорно соглашаются со многими запретами или невозможностями. Но все собственные замечания, как и что не следует делать, а как надо, стараюсь брать на вооружение. И сейчас, когда занимаюсь с пациентами, свой собственный опыт и все замечания обращаю в дело. Нам всем нужно видеть не то, что у тебя под носом, но дальше, чтобы понять, где можно оступиться. Это касается не только в прямом смысле движения, но и жизненных установок.

Если вернуться к вопросу о моем приходе в центр, то … после разговора с внучкой выставила в Интернет свое предложение «Инвалид, помоги инвалиду». И получила приглашение из центра. Так я здесь и оказалась.

Очень многие подвержены депрессии, неверию ни во что и в себя тоже. Поэтому, отталкиваясь от собственного опыта, а вернее, от того, что мне самой помогало, и веду соответствующую работу. Считаю, что все в этом отношении оказываются в выигрыше. Ко всему по эрготерапии прошла курс – это нужно было самой. Далее  у меня хорошо складываются контакты с людьми, что существенно помогает в работе. Подчас к моей функции прибавляется миссия психолога. Так что своим рабочим инструментом считаю собственный язык – он мне пока никогда не отказывает, – заключает Наталья Викторовна. Во время своего рассказа она то и дело отвлекается к тем, кто занимается по ее заданию, направляет, меняет положение пациентов.

Ее подопечные – самые разновозрастные и самые разные по диагнозу люди. Кто-то после перенесенного инсульта, и дети с задержкой психического развития. И люди после дорожно-транспортных происшествий. В основе своей растерявшиеся, не представляющие пути возвращения в привычное русло. Так что надежные руки реабилитологов – и социальных, и медицинских – гарантия успешности этого возвращения.

Записала
Галина ДУБНИКОВА