От Москвы до этого города путь неблизкий. Но выражение «как до Китая» тут не подходит. До Поднебесной-то как раз рукой подать. А вот от столицы почти 8 часов самолетом до Благовещенска. Оттуда 6 часов поездом – и добро пожаловать в город Свободный. Когда-то Олеся мечтала отсюда уехать. Потому что чувствовала себя здесь инопланетянкой. Но жизнь изменилась. А главное – изменилась она сама. Хотя в 38 лет еще ничего не поздно. Даже сменить ПМЖ.

Кошмар наяву

Двенадцатилетняя Олеся была правильной девочкой: старательна в учебе и неизменно вежлива. Мечта всех родителей. Большие кофейного цвета глаза часто становились задумчивыми. Она любила рисовать, писала стихи, учила французский и грезила Францией. Даже дружила с настоящей поэтессой. Они познакомились, когда Олесе было 10 лет. Случайно, на улице. «В жизни может случиться несчастье, – говорила Лариса Тимофеевна, человек верующий, – но все, что с нами происходит, для чего-то нужно…» Будто в воду смотрела.
Летние каникулы. Беззаботная пора. Олеся с 10-летним братом пошли встречать маму – ее рабочий день подходил к концу. «А слабо тебе на кране прокатиться?» – стал подначивать Витя сестру, когда они поравнялись с цехом строительной фирмы. Здесь располагался подъемный кран, на крючке которого любила болтаться местная детвора. Кран представлял собой лебедку, закрепленную на потолочной балке. Вечно пьяный сторож присутствовал здесь лишь номинально. Брат не был примерным ребенком, но его слова отчего-то задели Олесю. Воспитанная девочка подошла к сторожу за разрешением, который тут же куда-то пропал. Олеся раскачивалась, держась за крюк, когда услышала гул мотора и почувствовала, что крюк быстро пошел вверх. Трос быстро наматывался на лебедку. Брат лихорадочно жал на кнопки пульта управления и кричал, чтобы Олеся прыгала. Но пол стремительно удалялся. Расстояние до него стало пугающе большим — и Олеся не решалась разжать руки. Ее уносило все выше, пока не затянуло на балку. Последнее, что она слышала, – это хруст костей. Очнулась она на полу. Над ней склонилось искаженное ужасом лицо брата. Вместо левой руки была зияющая рана, из которой хлестала кровь. Окровавленная правая рука безжизненно висела. Непостижимым образом искалеченная девочка поднялась на ноги и вышла на улицу, оставляя кровавую дорожку. Играющие рядом дети обернулись к ней. Кто-то вскрикнул. Кого-то стало рвать. «Дядя Саша, что теперь со мной будет?» – спросила Олеся, увидев знакомое лицо.
Скорая помощь приехала только через полтора часа, хотя больница находилась в трехстах метрах от происходящего. Когда Олеся оказалась на операционном столе, ее кровопотеря составляла почти 50%. Неделю она пролежала в коме. Правую руку сохранить не удалось. Вообще-то врачи не слишком верили, что пациентка останется жива, и готовили родителей к самому худшему.
На волне общественного возмущения в строительную фирму нагрянула проверочная комиссия. Нарушений не нашли.

«Дура, что ты рукава-то выпустила?»

Самым большим потрясением для Олеси стало поведение окружающих. От язвительных реплик девочка сжималась, как от удара. «Первое время мне было настолько тяжело, что не передать. Было очень стыдно выходить на улицу. Все таращили глаза. А могли и спросить: «Дура, что ты рукава-то выпустила?» Но ни обиды, ни озлобления, ни отчаяния не было. Наверное, я была готова ко всему – спасибо общению с Ларисой Тимофеевной. Она мне многое объяснила про жизнь и смерть». Напротив, случались у Олеси моменты радости – все-таки жива! Брата она ни в чем не винит: «Он пережил сильное потрясение…»
Лариса Тимофеевна познакомила Олесю с прихожанами своей церкви. Через них трагическая история стала известна в Германии. Олесю пригласили на протезирование в Мюнстер. Левый протез был косметический, правый – механический (биопротез равен по стоимости дорогой иномарке и требует сервисного обслуживания). «Там никто на меня не таращился и не задавал дурацких вопросов. А одна немка мне сказала: «Это еще вопрос, почему на тебя смотрят на улице. Может, потому, что у тебя глаза красивые!» Там меня научили многим бытовым вещам, а главное – верить в себя».
И все-таки от протезов Олеся решила отказаться: «Очень уж они тяжелые». Она решила заставить ноги выполнять ручную работу. «Бабушка уже старенькая. Мама не может всегда быть при мне. Я должна была стать самостоятельной». Это теперь Олеся может делать ногами почти все (камнем преткновения остаются пуговицы): почистить и нарезать картошку, натереть сыр, одеться, причесаться и подкрасить глаза. А тогда потребовалось недюжинное терпение. Сама Олеся иронизирует: «Когда хочется есть, а рядом никого, еще и не такому научишься». Теперь быт налажен – Олеся уверенно хозяйничает на кухне, надев специальные перчатки, заказанные в Китае, и усевшись поудобнее на высокий офисный стул.

На перепутье

Окончив школу на дому и получив бестроечный аттестат, Олеся задумалась, выбирая между лингвистом и художником. Ей нравились иностранные языки, но и без рисования она не представляла своей жизни. Чьи-то слова оказались решающими: «Лингвистов много, а художник, пишущий ногой, – штучный товар». После всего пережитого желание рисовать, казалось, стало острее. Может быть, сработала психологическая защита: уйти в себя, забыться в творчестве. Олеся пробовала рисовать, зажав карандаш или кисть зубами, но, увлекшись, с такой силой сжимала рабочий инструмент, что он с треском ломался.
В истории художественно-графического факультета Хабаровского педуниверситета еще не было студентов, работающих ногой. Год до поступления Олеся оттачивала свое эксклюзивное мастерство в местной «художке». Необычная студентка заочного отделения, как и все остальные, к сроку приезжала на сессии. Но в сопровождении помощника, которому оплачивали дорогу и питание из собственных средств. Обещанную индивидуальную программу занятий ей так и не составили, но от начертательной геометрии освободили. «Этот предмет для меня просто нереален», – замечает Олеся.
А потом студентка худграфа познакомилась с программистом. Случилась любовь с традиционным продолжением. Олеся сменила фамилию, став Матяш. Семейное гнездо молодые свили на съемной квартире. А спустя два года Олеся защищала диплом, будучи в разводе и в интересном положении. «Инициатором развода была я. Хотела облегчить человеку жизнь. Я видела, как ему тяжело в быту, как он стесняется появляться со мной в общественных местах. Для него большую роль играет чужое мнение. Мы действительно любили друг друга, но ему, наверное, было рано брать ответственность за такие отношения. А вопроса – рожать или нет – у меня даже не возникало. Конечно, рожать».
Усталость и бессонные ночи. Все преодолимо, если ребенок желанный. Плачущую Соню Олеся доставала из кроватки, как кошка котенка – зубами за пеленки. Ногами меняла памперсы и поила из бутылочки. Дети растут быстро. Вот уже Соня – ученица. Ее первой учительницей стала мама: «Школа – это шаблон. Я хотела развивать ребенка творчески». Сегодня 12-летняя Соня параллельно с обычной школой учится в «художке». Много рисует. Мама ненавязчиво и профессионально подсказывает. Двух длинноногих нимф, взрослую – с точеной фигурой и юную светловолосую можно встретить в фитнес-зале. Соня помогает маме переодеться и поит водой. Сейчас мама с дочкой живут в просторной двушке, оплачивая только ЖКУ. А было время, когда львиная доля Олесиной пенсии уходила на оплату тесной съемной квартирки. Алименты приходили нерегулярно, и художница хваталась за любую возможность подработать: создание постеров и буклетов – уроки бывшего мужа, монтаж свадебных роликов и рекламы – мастер-класс от знакомого телеоператора. Спасибо соцсетям, давшим возможность продавать картины за границу – на Западе особо ценится необычный способ их создания.
Работы Олеси ушли в Германию, Францию, Швейцарию. Был заказ из Нью-Йорка. В России художница чаще их просто дарит. «Считаю, что большой художественной ценности мои картины пока не имеют. Мне еще надо расти», – скромничает Олеся, занявшая второе место на конкурсе в Швейцарии. В конкурсе принимало участие более шестисот работ, выполненных «ножным способом». Картины Олеси выставлялись в Хабаровской альма-матер, в Благовещенском краеведческом музее, в родном городе. Работает она в технике большого мазка, затрачивая на создание картины от двух недель до месяца. Приамурье очень живописно, но выбраться на пленэр удается нечасто. Зато среди работ Олеси есть пейзажи Черноморья. Поездка эта дала двум художницам много творческого материала.

Неожиданная слава

В 2017 году после публикации статьи в местной газете на Олесю лавиной обрушилась слава: человек года в городе Свободном, человек номера «Амурская правда», почетный гость форумов и мероприятий разного масштаба… Спонсоры организовали поездку в Европу. Возле Страсбургского кафедрального собора Олеся дала мастер-класс, собрав заинтересованную толпу из граждан разных стран мира. А дождь благодеяний продолжал литься: администрация предоставила ей в долговременное пользование двухкомнатную квартиру до момента получения субсидии на приобретение собственных метров. Квартира, правда, требовала капремонта, но активно подключились неравнодушные земляки. Кто-то помог с приобретением стройматериалов, кто-то – с ремонтными работами. Молодой человек, пожелавший остаться инкогнито, подарил Олесе 8 туб красок (к слову, одна туба стоит 400–500 руб.) и заказал картину по хорошей цене. Теперь на улице Олесе приветливо улыбались и говорили комплименты.
Есть у художницы еще один друг – авиа­конструктор. Он живет на Западе и имеет необычное хобби – протезирование и разработка приспособлений для инвалидов.
«…Вот, удобный мольберт для меня сделал, специальную резинку для волос, другие бытовые вещи. Я для него подопытный кролик в самом хорошем смысле».
Удивительно, как много успевает Олеся. Дистанционно она получила второе высшее образование. Теперь у нее диплом психолога. Ее опыт дает ей полное право учить людей жизни: «Жалость к себе и мнение окружающих – это первый «стоп» на пути к свободе. Большинство проблем у нас в голове». Олеся мечтает работать в РЦ и помогать людям с помощью арт-терапии. Это направление как раз находится на стыке двух ее профессий. «Человеку важно найти цель, чтобы выйти из замкнутого круга». Олеся могла бы стать для кого-то путеводной звездой, но платные курсы арт-терапии ей не потянуть. Для нее самой таким ориентиром является легендарный астрофизик с одной работающей мимической мышцей – Стивен Хокинг. Люди очень нуждаются в тех, кто указывает им путь в запредельные пространства человеческих возможностей.
Три года назад Олеся пришла в танцевальную студию. Там удивились и предложили ей направление shuffle, гдe задействованы только ноги. Руководитель отмечает хорошую спортивную форму и растяжку Олеси, без труда делающей шпагат. Конечно, и здесь не обошлось без авторской выставки. «Важно жить с радостью. Самое большое удовольствие – сделать то, что, по мнению других, ты сделать не можешь».
Недавно от Олеси пришло известие:
у нее родился малыш.
Мария Паршакова